Claire Silent Hall

Copyright © Сергей Кутолин

Я лежу в гробу. А на дворе разгарается осень. Гроб стоит в моей спальне на столе. Я лежу лицом к окну и вижу как багряные листья березы и клена срываются с деревьев, подхватываются ветром и метутся по асфальту, надоедая прохожим, суетливо заглядывая в окна на встречу идущему транспорту, влетая в подъезды сумрачного как стог сухого сена во время грозы дома.

Возле меня из близких никого нет. Я одинока и спокойна. Двери в столовую, коридор и кабинет сына закрыты. Доносятся только тихие невнятные разговоры. Я счастлива: спокойная смерть и все во сне. И только в последний момент, длившийся наверное ка- кие-то доли секунды, память озарила прошлое, проникла в молодость, устроила встречу с друзьями, с которыми рассталась в юности в начале века, опалила озарением любви, родов, возмужанием сына, тревогой о появлении внуков и правнуков. Кратка, тосклива и радостна вся та память, название которой - целая жизнь. Куда улетели все трудности, невзгоды, страдания и бесконечные отблески одиночества? Они скрылись в жестких перебоях сердца, эластичном сокращении сосудов, в таинственной медлительности пульса - в этой болезни вспоглощающего склероза и превратились в смерть.

Можем ли мы пережить себя? Можем ли мы пережить себя и остаться в одиночестве только потому, что больны и стали в тягость в семье. Я помню, когда я стала предметом. Это случилось уже после того, когда я вырастила и сына, и внуков, когда у внуков появились уже собственные семьи. Тогда все, что я значила, стало уменьшаться в размерах, делаться бесконенчным и никчемным. Я уже молчала и только изредка выходила из уютной и холодной комнаты в гостиную, и сидя в кресле, смотрела телевизор, слушала чужие беседы, чужие беды и чувствовала, еще не осознавая, что становлюсь предметом. Жизнь уходила из меня, оставались переживания, и слезы непонятной горечи текли и текли по глубоким трещинам морщин лица, хотя меня никто не обижал, а чувство предметности и неодушевленности только становилось моей настоящей сущностью. Тело мое будут кремировать. В нашем большом городе непросто похоронить человека. Сын все время в заботах, а сколько суеты доставила я ему. Но сейчас после приезда моей сестры, он как-то взбодрился и повеселел.

- Может быть ты урну после кремации заберешь с собой, - обратился он к сестре с вопросом, а то у нас трудно с похоронами, много сложностей, лишней суеты. А ты ведь знаешь, как мама любила ваш город, всегда вспоминала о нем, у нее там было столько друзей.

Сестра ничего определенного не ответила, но стало ясно, что он ее уломает. А по мне теперь как хотят. Дверь открывается, начинается вынос тела. До свиданья. Будьте здоровы.

Декабрь 1997 года.