Copyright © Василий Петров, 28.06.2001
При любых, даже самых сложных и тоскливых обстоятельствах нас
все равно всегда ожидают маленькие и, возможно, приятные события.
* * *
В ту пятницу приятным послеобеденным событием был дежурный по
штабу, который с самым заговорщическим видом сообщил нам (мне и Андрюхе),
что нас разыскивал начальник штаба. Это был не тот человек, которого можно
было "прокатить" и мы, перекурив в туалете и проверив выправку формы,
явились на аудиенцию.
Внешний вид радушного хозяина и несколько его первых фраз
позволили нам предположить, что мы примем участие в некоей тайной операции,
причем квалификация "морских котиков" явно для нее недостаточна, поэтому
командование решило обратиться к двум ракетчикам.
При близком ознакомлении выяснилось несколько приятных мелочей.
Во-первых в часть прибывала "высокая комиссия". Во-вторых, ее нужно было
кормить. В-третьих, в это время в Беловежье был урожай совершенно аппетитных
грибов. В-четвертых, определенный калибр этих самых белых грибов идеально
подходил к столу "высокой комиссии". В-пятых, сбором грибов должны были
заняться мы с Андрюхой, при чем покинуть расположение части самостоятельно,
обязательно в гражданской форме и встретиться с офицером, который будет
представлять командование нашей части, контролировать наше моральное и
идеологическое состояние и воздерживать нас от возможного употребления
спиртных напитков при выполнении ответственного задания.
Встреча с ответственным офицером должна была состояться утром на
ближайшем полустанке непосредственно в пригородном дизеле.
При реализации задуманной операции нас ожидало несколько
трудностей. Как вы думаете, легко ли раздобыть в боевом полку полный набор
гражданской одежды, при чем желательно выдержанной в одной цветовой гамме...
хотя бы. Но не это было самое сложное. По роду нашей службы наши лица
были хорошо известны не только офицерам и прапорщикам нашей, но и окружающих
частей, и даже, большинству командного состава управления дивизии. Кроме
того, встреча должна была состояться в дизеле, которым на службу прибывало в
тот день около трех десятков наших офицеров и прапорщиков нашей же части,
подавляющее большинство которых по разным причинам НЕ ИСПЫТЫВАЛО лично к нам
никаких теплых дружеских чувств. (Ну... так иногда получается... сами понимаете.)
Поэтому в 9 утра на полустанке стояли двое молодых белорусских
крестьян, одетых по последнему писку петушиной разноцветной и разноразмерной
моды. Наше обмундирование было тщательно упаковано и скрыто под валежником
по дороге к полустанку.
Подошел дизель и оттуда начали десантироваться ничего не
подозревающие военнослужащие. Наш офицер, как мы и договаривались, ждал нас
в тамбуре первого вагона. Потупив головы в стильных соломенных брылях перед
выходящими (хрю, конечно, брыли - это для красоты словца), мы дождались,
когда ожиленный поток пассажиров схлынет и собрались садиться в дизель.
На перроне остался один единственный человек - командир второй роты, который
при десантированни уронил фуражку и теперь ее любовно и заботливо отряхивал.
Видимо, он как-то особенно нас "не любил" и достаточно азартно в течение
последнего времени пытался поймать нас на каком-либо проступке, как это он
вежливо называл, но именно в этот момент он поднял глаза и наши взгляды...
встретились.
Вы не представляете, как приятно доставлять любому обычную,
добрую человеческую радость. А такую: громкую, безоблачно счастливую, с
подпрыгиванием от внезапного и нежданного удовольствия - тем более...
Окрыленный своим внезапным знанием наш первооткрыватель забыл о фуражке и
бросился в буквальном смысле вприпрыжку по тропинке, ведущей к части.
Собственно об этой радости мы и отрапортовали ответственному
офицеру в тамбуре, когда дизель тронулся. Реакция его была неожиданной - он
резко сорвал стоп-кран и приказал нам немедленно прервать операцию.
* * *
Вы когда-нибудь видели беззвучно мчащегося по джунглям
Беловежской Пущи гепарда? Его бегу мог бы позавидовать сам Тарзан, а паре
гепардов - пара Тарзанов. Ну, а скорости, с которой мы облачались в форму -
любой "коммандос".
* * *
... В штаб мы проникли через "черный ход" - окно методического
класса. Я едва успел захлопнуть за собой дверь, как услышал в коридоре
оживленные голоса. Топот приближающихся шагов и сбивчивый захлебывающийся
голос, утверждающий что видел двух дезертиров на станции, призывал в
свидетели всех своих достаточно близких родственников в пятом колене. Дверь
выгнулась от диких ударов.
Тот же голос торжествующе воскликнул:
- Вот! Видите? Их нет!!! Они сели на поезд и уехали!!! Клянусь,
я видел это собственными вот этими глазами!.. Знаете, товарищ майор (это
нашему начальнику штаба, в чьем собственно подчинении я и находился) это вы
своих подчиненных распустили!..
Изобразив крайне заспанный вид, потирая щеку от впечатавшейся в нее
пилоточной звездочки, я недоуменно открыл дверь. Спецкоманда по поимке двух
дезертиров была внушительная: командир полка, замполит, дежурный по полку,
начальник штаба и мой крикливый майор-следопыт.
Тишина давила. "Следопыт" издал сдавленный стон и недоуменно оглянулся в
поисках моральной поддержки. Замполит поинтересовался, почему я, падло
такое, сплю. Я сослался на внеочередной аврал в зоне (и нисколько не
повредил "делу истины", между прочим) прошлой ночью. Командир полка
скептически оглядел крикуна и намекнул, что я мог бы одеть сапоги, а не
щеголять в казарменных тапочках. Я охотно кивнул, принял идею к исполнению и
начал смачно, долго и весьма заботливо наматывать портянку.
Спецкоманда решила расходиться, не солоно хлебавши, и я до сих пор не могу
забыть фразу, сказанную моим начальником следопыту-неудачнику:
- Пить.., товарищ майор..., нужно... меньше!
Я БЫЛ КАК НИКОГДА ДОВОЛЕН.