Claire Silent Hall

Copyright © Виктор Апрелев

Журнал «Плейгерл» у многих вызывает отвращение, а у иных - гнев. Но журнал «Плейгерл», как и «Пентхаус», - добрая вещь. Благо. Шоу-бизнес у многих вызывает раздражение. Но давайте-ка представим, что было бы, не будь в мире шоу-бизнеса.
Один умный человек написал как-то, что «Битлз» велики уже тем, что до них авторитетом среди английских парней пользовались те, кто мог ловчее ударить кастетом, а после них - те, кто знал больше аккордов.
Шоу-бизнес позволяет человеку занять место под солнцем и «показать крутость». Шоу-бизнес дает перспективу и освобождает от необходимости утверждаться за счет других. Не будь трэш-фильмов и помощников продюсера, которые едут в Гарлем и в Горловку и вытаскивают с улицы «крутых ребят», насилия, кровавых преступлений и искореженных судеб было бы, это ясно как день, гораздо больше. А то ведь сидит человек в своем шахтерском поселке, ненавидит всех и вся, и нет для него в мире Страны Чудес - ни Голливуда, ни шоу-фабрики Бари Алибасова. И это кончается черным отчаянием и «убийством топором».

Стоит ли презирать Марка Уолберга за то, что он снимался для журналов Playgirl и Penthouse? Воспитывала его улица: парень рос в трущобном районе Бостона одним из девяти детей у своих папы с мамой. Правда, был он младшим - значит, самым любимым. А жили они все в трехкомнатной квартире: в одной комнате родители, в другой - три девочки, в третьей - шестеро (!) братьев. Юный Марк шатался по улицам с бандой хулиганов, добывал деньги грабежом («Я стольких людей ограбил!» - ухмылялся как-то Марк в телеинтервью), напивался и пьяным нападал на прохожих - для куражу. Завидовал черным парням - вот кто были настоящие подонки - и ненавидел их. И в один прекрасный день за драку с «цветными ребятами» и хранение наркотиков (нашли при нем, когда брали) угодил на 45 суток в тюрьму.

Вот из каких палестин выудил его Кельвин Кляйн в свою рекламу трусов. И можно ли не одобрить Марка Уолберга за то, что он согласился рекламировать трусы? И можно ли не воздать должное Кельвину Кляйну - еще одного реклама трусов спасла от участи Тупака Шакура, который, как известно, «ни фига не живой», а «очень мертвый»...

Ведь из тюрьмы Марк вышел уже не просто уличным хулиганом, а участником поп-группы: пока он сидел, его старший брат Донни собрал команду «Нью кидз он зе блок». «Нью кидз» вскоре рванули в хиты, а Марк откололся и стал выступать отдельно - нес рэп, поминутно скидывая штаны на сцене, все как у черных парней, как следует. Его проект назывался «Марки Марк энд зе фанки банч» (что-то вроде «Мрачный Марк и его трусливая шайка»). Так и пел он свой рэп без штанов, писал книгу о своей карьере, которую начал со слов «Посвящаю эту книгу моему члену», ввязывался в ссоры и всякие неприятности и на одном шоу в Эл-Эй подрался с Мадонной...

Так что с трусами парню повезло - после Кляйна его позвали не только сниматься в «Плейгерл», но и сняться в фильме «Ночи в стиле буги» - производственной драме из жизни порноактеров. Марк, не будь дураком, воспользовался шансом и сам заделался киноартистом. Ура!

Пацаном с улицы он оставаться не хочет. «Я стараюсь развиваться и расти, - говорит Марк, - работаю над собой. Каждое утро я встаю с намерением сделаться еще немножко лучше». Но его неприглядное прошлое в этой его новой жизни вдруг оказалось ценным капиталом - любой молодой актер в нынешнем Голливуде был бы счастлив иметь хоть небольшой список приводов и правонарушений и какой-никакой тюремный срок, режиссеры и агенты по подбору актеров сегодня так и охотятся за парнями с «подлинной аурой уличного»: с настоящими угонами, грабежами, драками и арестами за плечами...

В кино
Так что Марк и поныне остается «пацаном» с уличным воспитанием и умело эксплуатирует эту свою «органику» в кино. Вот кого он играл: юного порноартиста (с наклеенным пенисом), бездельника из захолустной дыры, прогуливающего школу («Дневники баскетболиста», 1995), солдата позорной кампании, гордо именуемой в США «войной в заливе» («Три короля», 1999 г.), рыбака-простака, который пускается в авантюру, чтобы почувствовать себя настоящим мужчиной, в «Идеальном шторме»...

Так трудно ли ему играть таких? Да и приходится ли ИГРАТЬ? Первую по-настоящему героическую роль Марк сыграл в суперпремьере этого лета - «Планете обезьян» Тима Бартона. Он играет главного героя, астронавта Лео Дэвидсона, который поднимает бунт против обезьян и побеждает. («В «Шторме» тоже было много приключений и действия, - говорит Марк, - но там мой герой проигрывает и погибает - значит, он не такой уж героический».)

Но и здесь режиссеру была нужна «органика» все того же рода. По сценарию роль Лео Дэвидсона - это роль человека, оказавшегося в странном месте и несколько обалдевшего. Лео должен был, по словам Тима Бартона, как бы снизить тон, несколько приземлить гротескную историю и все ее причудливые обстоятельства. Сам Марк говорит, что ему нужно было лишь смотреть на все с таким видом, будто он повторяет все время: «А это что еще за херня?! Где это я, черт возьми, вообще оказался?!». Правда, по признанию артиста, сыграть это ему было довольно непросто.

Работа в «Обезьянах» вообще была для Марка Уолберга некоторым испытанием - в том числе на профессиональную пригодность. Съемки начались с легкого испуга. «В первый день я вышел на площадку, - рассказывает Марк, - и просто растерялся, увидев все эти чудеса. У моего лица болталась огромная волосатая нога в сандалии - это парня в костюме гориллы поднимали на стреле, а поодаль стоял мальчик как будто из «Звездных войн»: туника, сандалии, непонятное снаряжение, все такое. В этот момент я почувствовал, что явно попал не в ту компанию. Но когда я оглянулся, увидел Тима (Бартона. - Ред.), он улыбался из-за монитора своей широкой улыбкой, и я увидел, как он доволен и как он увлечен всем этим, и понял: вот же парень, ради которого я здесь, и раз он здесь, все будет хорошо».

Ну да, как его герой в «Шторме», Марк привык идти за сильным и быть около сильного, старшего, матерого. Это тоже, наверное, одно из следствий воспитания улицей. Всем известно, что в кино он протеже Джорджа Клуни, с которым они вместе играли и в «Шторме», и в «Трех королях». В Бартона Марк тоже влюбился, почувствовав в нем надежного вожатого и яркого героя. «Два месяца подряд вставать в пять утра! - говорит Марк. - Я бы ни за что не смог так! Но я упивался обществом этого человека - в этом дело! Мне безумно нравилось быть рядом с ним. И когда мы закончили снимать, я сказал ему, что в любой момент откликнусь на его зов - какова бы ни была роль, каков бы ни был фильм, какова бы ни была работа». В «Обезьянах» работа была трудная. Но, глядя на Марка Уолберга в этой ленте, начинаешь думать, что работа - работа у больших режиссеров - сделает из него со временем настоящего актера. Бартон хотел, чтобы в его фильме разумные обезьяны были как можно более похожи на своих неразумных сородичей, знакомых земному зрителю. Чтобы они висели на сучьях, лазили по стенам, бегали на четырех конечностях. И еще он хотел, чтобы все занятые в работе артисты и каскадеры как можно ближе познакомились с настоящими обезьянами. Так что Уолберг подружился с двумя шимпанзе, которые в один прекрасный день напали на него и побили - за то, что он посмел обнять Хелену Бонем-Картер, которая им очень понравилась (Хелена играет в фильме прекрасную принцессу-шимпанзе).

И вообще, Уолберг - актер, «везучий» на всякие несчастные случаи, - и это, может быть, тоже о чем-то говорит: возможно, указывает на то, что именно на этом пути его ждут добрые плоды и здесь свершится его предназначение. На съемках «Идеального шторма» струей из мощного водомета Марку выбило барабанную перепонку, и его даже собирались оперировать. В «Планете обезьян» он чуть не обгорел: в одной сцене в его героя мечут огненные снаряды, и, когда это снимали, его нешуточно опалило. «Условились, что кто попадет в меня, получает сто баксов, - рассказывает Марк, - и в меня пару раз попали, хотя там был каскадер, который следил за всем. Но когда факел попал в Хелену, мне это очень не понравилось: Хелена была ужасно огнеопасная! (обезьяний грим наносили с использованием легковоспламеняющихся клеев, и режиссер даже предупреждал курящих актеров, что, если они поднесут огонь слишком близко к маске, рискуют остаться без собственного лица)». Хелена Бонем-Картер о том случае сказала так: «Ну, Марк просто вспыхнул! Хорошо, что мы были на берегу озера, так что он моментально спасся»...

И в жизни
В жизни Марк Уолберг очень страдает от собственной незрелости. В 2001 году ему исполнилось тридцать. Приближение круглой даты серьезно его волновало. Он высказывался в том духе, что в таком возрасте человеку пора понять, что есть добро и зло, и что пора кем-то стать и делать что-то для людей...

Особенно удручало - и удручает - его то, что он никак не научится понимать женщин и общаться с ними и что он до сих пор одинок - ни дома, мол, ни семьи. «У меня никогда не было друзей среди женщин, - жалуется Марк. - Все мои с ними отношения всегда строились на основе физической притягательности. И тем исчерпывались. Мне нужно повзрослеть! Мне предстоит узнать, что есть вещи более прочные, важные и глубокие, чем секс... А пока, встречаясь с женщиной, я не могу себя заставить думать о том, хорошее ли у нее чувство юмора или есть ли у нее вкус. Я просто смотрю, какая у нее грудь, нравится ли она мне».

Наставления Марк активно ищет в церкви - он католик и вырос у набожных родителей. Он ходит в церковь, молится и в трудной ситуации или по непростым вопросам всегда советуется со своим духовником - отцом Флавином. Своей религиозной практики он не оставляет, несмотря на скептицизм товарищей по ремеслу и на то бремя, которое накладывает на человека католическое воспитание. А бремя тяжелое! «С женщиной в постели я молюсь, - удивляется сам себе Марк. - Я чувствую себя виноватым. И я прежде всего говорю про себя: «Мне очень жаль, что это все происходит ТАК. Я знаю, что мы не муж и жена, значит, мы не должны этого делать».

Даже само желание приходит у Марка, по его признанию, только вместе с чувством вины. И хотя он утверждает, что молитва помогает - то есть он как бы получает прощение, - в последнее время его высказывания о том, что в один прекрасный день он станет - станет все-таки! - семейным человеком и заведет детей, становятся все истеричнее. В контенте В РАМКЕ:

Что ж, пожелаем Марку всяческих успехов - и в жизни, и в карьере. Хотя, конечно, кайся - не кайся, огорчайся - не огорчайся, а когда уже уродился простаком, тут, видно, придется всю жизнь обходиться принципом «нравится ли грудь»...

Послесловие автора
Прошлое Марка Уолберга и кое-что в его настоящем, признаюсь, явилось для меня неожиданностью - обо всем этом я тут написал. Но об одном забыл: у него на шее вытатуирована гирлянда из роз!