Claire Silent Hall

Copyright © Сергей Коколов, 24.11.2000

Четыре зеркальные стены, прозрачные с той стороны: клетка, в которой я умираю.
Когда я догадался, что они наблюдают за мной, как за подопытной крысой: за тем как я ем, сплю, справляю естественные нужды, мне стало не по себе.

Во-первых: кто они? Во-вторых: что им нужно?

И, в-третьих, ужасно хочется курить и трахаться: два наркотика, отсутствие которых провоцирует ломку.

Я, словно изголодавшийся по кошке мартовский кот, еле таскаю ноги от неудовлетворенного основного инстинкта. Кстати, кошки не курят?

Мне чудятся голые женщины, в области нимба которых кружатся пачки сигарет. Если бы у меня была бумага и ручка, всего лишь бумага, хоть рваная - какая угодно, хоть жеванная, и ручка - или стержень от нее, зеленый, красный, синий - без разницы, то ломка была бы меньше: сублимированная неудовлетворенность - полуудовлетворенность.

И все таки: Жутко хочется курить и трахаться: даже не скажу чего больше. Еда вызывает отвращение: кормят деликатесами, гады, словно: (страшно подумать). Быть может, я не крыса, а свинья? Вернее - хряк.
- Хрю-хрю: Слышите? Эй, вы там! - я бьюсь в мертвые зеркала, натыкаясь на себя самого - в клетке как в жизни.

Если бы они читали мысли: Но они читают! Боль внизу живота возникает случайно? Или нет? Боль, когда я думаю о самоубийстве. Этого они мне позволить не могут: Почему? Зачем я им? Итак - самоубийство мой козырь. Как я могу умертвить себя?

- Ааааа, - вскрикиваю от боли.
Если долго-долго стучаться головой в зеркало:
- Ааааа, - боль невыносима.
- Эй вы там! Если у меня не будет женщин и сигарет, слышите! Сигарет и женщин, я умерщвлю себя: Ааааа. Я откажусь от еды и: Ааааа. Я разобью голову об... Ааааа. Я... Ааааа.

В позе эмбриона я корчусь на полу. В глазах мутнеет от боли. Сердце пульсирует в височных венах. Я думаю, что, в конце концов, не я, а они умертвят меня: Прямо сейчас:
- Я умерщвлю себя, - шепчу я, и с инстинктом собаки Павлова вжимаюсь сам в себя в предвкушении боли. Но - боли нет.
- Я убью себя! - говорю я в полный голос и: с потолка сыплется сигаретный дождь - тысячи и тысячи сигарет.
- Спички! - требую я, и в то же мгновение с потолка сваливается спичечный коробок.

Вот они, вожделенные сигареты! Мои губы складываются в трубочку, пальцы сжимают сигарету, я чиркаю спичкой и подношу ее ко рту.

Стоп! Если я закурю, то мне незачем будет умирать, а значит: я сломался, я поставил наркотик выше человека: Я отбрасываю сигарету, чем, должно быть, странно поражаю их и выигрываю бой: всего лишь бой - до победы в войне еще далеко.
Господи, как хочется курить! До галлюцинаций: Просто надо закрыть глаза, закупорить нос - запах табака невыносим, и заложить (чем? сигаретами?) уши, которые слышат голоса, голоса, голоса - тысячи женских голосов, предлагающих... закурить.
Но боль возвращается - теперь они не позволяют мне закрыть глаза! Изощренный садизм. Выдержу? Тварь я поганая или право имею?

Из небытия возникает Она, ослепительная в своей наготе, едва прикрытой трусиками, загадочная в своей неизведанности, покорная губами, взглядами, жестами.
Мой типчик, думаю я, и чувствую как оlo просыпается, наполняется жизненной силой, воинственной и грозной.
Mon petit, не спеть ли тебе <Оду радости>?

Ее руки тянутся мне на встречу. В зеркалах туман. В них две обнаженные фигуры (когда они успели раздеть нас?) - ее и моя. Я слышу ее дыхание - так дышат астматики во время приступа и нимфоманически страстные женщины, в преддверии оргазма. Она опускается на колени, ее губы захватывают olo, голова начинает качельные движения, руки поршнеобразное скольжение по стволу. Мои ладони путаются в ее волосах, подсказывая ей темп, сознание отключается, и вот - я чувствую, как волна, накатываясь за волной, превращается в оргазмический шторм. Еще минута и: Она останавливается - резко и беспричинно, сознание включается словно светильник: неудовлетворенность набухает на конце olo пудовой гирей, заполняя целиком ее опытный рот, чтобы через секунду (достаточно неуловимого жеста) взорваться в ней, конвульсируя в сладостных муках.

Но жест уловим и понятен: ладони, притягивавшие секунду назад, отталкивают ее безжалостно и неотвратимо. Неудовлетворенность режет пах, постепенно перетекая в ноги.
Тварь я или... Мне уже все равно. Теряя сознание, я падаю плашмя назад.
Ударившись затылком, можно умереть:
... право имею!
... в мертвых зеркалах:
... ах-ах-ааааа!
я слышу голоса я парю над клетками в которых заперты жрущие трахающиеся курящие гадящие твари
ах ах ах аааааааааа
я слышу животные стоны удовольствий в хрустальных гробах
я вижу лежащее тело среди сигарет в ослепительных бликах зеркал
и понимаю что это уже не я

- МЫ ТЕРЯЕМ ЕГО! БЫСТРЕЕ! АДРЕНАЛИН! ПУЛЬС?
- НЕТ!
- ШОК! РАЗРЯД: РАЗ-ДВА! ЕСТЬ! ПУЛЬС?
боль пронзает тело но тела нет откуда боль
- НИТЕОБРАЗНЫЙ.
мертвая зеркальная клетка
- ОТЛИЧНО, ПРОДОЛЖАЕМ!
женщины сигареты я
Память... Я вижу образы, я живу... Я - помню что...
- С ВОЗВРАЩЕНИЕМ!
тварь я права не имею умереть Жив
- Доктор, где я?
- В КЛЕТКЕ!