Ad Absurdus
Copyright © Сергей Коколов, 29-30.12.2000
Что наша жизнь? Абсурд!
1. ЛЕТАРГИЧЕСКИЙ СОН (НОВЕЛЛА ДЛЯ ДЕТЕЙ)
Один молодой человек, назовем его хотя бы Михаилом, однажды уснул и не проснулся!
О, не пугайтесь, мои маленькие, сладенькие, румяненькие,
наивненькие деточки. Он не умер. Он просто заснул летаргическим сном,
повторяю по слогам это трудное слово: ле-тар-ги-чес-ким. Запомнили? Ну и
умницы.
Кстати! Я полагаю, что милые дети будут нашими собеседниками не
более получаса. Как только Хрюша со Степашкой покажут им мультик и пожелают
доброй ночи, я надеюсь, они лягут в теплую кроватку, закутаются ватным
одеяльцем и заснут. А пока слушайте!
Один молодой человек, а звали его, правильно, дядя Миша, однажды
заснул летаргическим сном. Летаргический сон - это когда человек спит, спит,
спит и не просыпается.
Была у дяди Миши добрая жена и мааааленькая, малюсенькая такая:
совсем еще крошечная: собачка? Почему собачка? Я хотел сказать - дочка. Что?
Собачка интереснее? Ну, будь, по-вашему, м-м-милые детки! И жена и: доч:то
есть, собачка очень любили дядю Мишу.
- Ааах! - воскликнула жена, - Что ж ты заснул, проклятый! Кто ж нас теперь
кормить будет?
- Гав! - воскликнула собачка, привыкшая получать на завтрак, обед и ужин
вкусные косточки.
А дядя Миша, спит себе и в ус не дует.
Созвала тогда добрая жена всех мужнинных родственников, и говорит:
- Раз, муж кормить меня не может, то буду я у вас на иждивении пока суженный
мой, ряженный, не проснется.
Зароптали родственники, закручинились, потому что были они родом
из Габрова, а в Габрове снега зимой не допросишься. Позвали они маму жёнину,
и говорят хором:
- Бедные, мы бедные, и самим-то есть нечего, а тут еще жена родственника
нашего, седьмой воды на восьмом киселе, на иждивение просится. И это при
родной-то матери!
- А она мне и не родная! - воскликнула мать ейная.
- Это как это? - возмутились родственники.
- Гав-гав-гав? - не поняла собака.
- Что!? - мягко спросила дочка, упирая руки в боки.
- Эту тайну я хранила тридцать лет и три года, - ответствовала не мать
ейная. - Лежала я, значится, на печи, и силенок в ноженках не было. И зашел
тут в избу мою дед старый-престарый и попросил воды испить. Рада бы, говорю,
да ноги не слушаются. А он и отвечает: "Вставай красавица, пора!" И еще
что-то о крейсере прибавил. Странный такой дед, наверное, марксист. Встала
я, пошла, подняла бочку с водой. И тут обуяла меня жажда смертная. И выпила
я всю воду из бочки. Глядь - а бочка-то опять полная. Снова я из нее всю
воду выпила, а она опять полная. "Нет", - думаю, - "Не марксист дед!" А
деду, вижу, пить хочется. Ан, нет, думаю. Не получишь ты у меня воды: И все
пью себе и пью: Так и высох дед на моих глазах: я его теперь вместо швабры
использую. Удобная в хозяйстве вещь получилась!
- А причем здесь дочка? - удивились родственники.
- Теперь о дочке! А что о дочке? (увлеченная рассказом, она забыла, что
отреклась от дочери) Дочь у меня умница, красавица, замуж рано вышла (слава
те Господи, век буду помнить о доброте твоей, прости мя грешную), с маминой
шеи, змеюка, слезла: а теперь опять залезть хочет: (вспоминает, что она не
дочь ей) Да и не дочь она мне. Дело-то как было:
Стоял себе, стоял высохший дед в виде швабры в углу. Год стоял, два стоял, три стоял: А тут собачка прибежала:
- Гав-гав! - обрадовалась собачка.
- У ты моя умница! - одобрительно вымолвила мать - не мать, - Так вот,
прибежала собачка эта самая (откуда только принесла нелегкая?) и стала углы
в доме метить. Ожил тут дед и говорит: "А давай-ка мы с тобой, старая,
состругаем ребеночка!" И сказала я ему: "Стругальщик, тоже мне, нашелся!
Стругай, коль полено найдешь", а я полежу на печи, бок погрею. Взял тогда
дед полено и стругать начал. День стругает, два стругает, три стругает: от
полена уж ничего и не осталось. Но все ж, состругал, подлец, доченьку
ненаглядную, змеюку подколодную, состругал, да весь и высох:
- Выходит, во всем виновата собака! - обрадовались мужнины родственники. -
Ей-то ее и кормить!
Заскулила собака, опечалилась, ниже лап буйну голову повесила. Но делать
нечего. Побежала в лес она дремучий, отыскала волка тощего. А тот уж на
последнем издыхании. Оголодал, серенький. И говорит собака ему.
- Что ж ты, серый волк, не весел, весь зеленый, словно плесень?
Что ж не воешь на луну!
Упал, отжался! Быстро! Ну!
Мы теперь в одной команде
Я - твой узел, ты мой бантик:
Уши кверху! Грудь колесом!
Что ж ты словно знак вопроса?
Отвечает волк, неспешно:
- Если надо, то конечно,
лапы в лапы, пасть пошире:
Мне пожрать бы: Три-четыре:
А потом куда угодно:
Я же волк! Дитя природы:
Я заклятый друг желудка.
Мне бы зайца или утку,
На худой бы мне конец,
борщ мясной иль холодец:
А собака пуще злится:
- Разрыдался как девица!
Мой хозяин нынче утром,
Поступил довольно мудро.
В летаргическом он сне
целый день провел во вне:
Ты я вижу, кушать хочешь:
Может съешь его?
- Так точно!
- Что ж, тогда меня волчара
В полночь встретишь у амбара!
Перестань быть кислорожим,
Заграница нам поможет!
Почему и чем им должна была помочь заграница, собака не знала,
волк тоже, однако, на последнего эти слова произвели неизгладимое
впечатление.
Убежала собака, и пополз за ней волк, так как от голода еле ноги
таскал, а путь был не близок не далек, три версты и те с гаком. Дополз он до
амбара за пять минут до полуночи. А рядом с амбаром жили курицы, вертлявые и
обжористые. Вышла одна из них на улицу свежим воздухом подышать, да себя
местным петухам показать, которые, впрочем, уже спали. А тут серый волчище
на последнем издыхании. А надо сказать, что любила курочка червячков,
особенно одного.
Кстати о червячке. Жили-были, значит, курицы. И жил был червячок.
Все курицы за ним охотились, не для того, чтобы поймать, а так, ради
спортивного интереса, потому что червячок занимался марафонским бегом,
каждое утро делал зарядку, и поймать его было невозможно. Звали червячка
Ваней. Соберутся вечером куры, и давай кудахтать. "Я сегодня, Ваню, в попу
клюнула!", - хвасталась одна. "Да ну! Брешешь!", - завидовали другие. "А я,
а я!" - принималась третья - "Его сегодня ловила-ловила, ловила-ловила:".
"И:" - взволнованно вздыхали куры. "И:не поймала!".
Курица, которая хоть раз не погонялась за Ваней, считалась не курицей, и,
вообще не птицей. Поэтому все как одна были тайно и безнадежно в него
влюблены. А Ваня? Ваня бегал себе и бегал, не отвечая на куриную
влюбленность взаимностью. Как говорится: "Любовь горька, полюбишь и
червячка".
Так вот, вышла курица прогуляться, глядь - лежит на спине волчище, желтые клычища, и еле дышит (отдыхает, значится). Ну лежит себе и лежит: И
вдруг! О, чудо! Видит она, как неуловимый марафонец Ваня, спокойненько так,
неспеша даже, я бы сказал, прогулочным шагом фраеровато ползет по волчьему
брюху и в ус не дует. "Вау!", - подумала курица, заорала "куд-куда" и
клюнула волка прямо в брюхо. (Взбалмошная, баба!) Ваня, конечно, уполз:
Стоп! Если честно, никакого Вани на волчьем брюхе и не было. Просто курице
померещилось: от любви: "Amantes-Amentes!" - тут уж ничего не поделаешь.
Клюнула, значит, она волка и распорола ему живот. А из живота вылезла
Красная шапочка и воскликнула: "Козлятушки, ребятушки, отворяйте ворота.
Ваша мама пришла: молочка принесла".
Слова были совсем не ее, и вообще из другой сказки, она просто
перепутала. Могла она перепутать или нет? Красная шапочка она, в конце
концов, или нет?
Ровно в полночь за волком прибежала собака и увидела девочку. "Говорила, я
тебе, Братец Иванушка, не пей из лужицы, козленочком станешь", - сказала
девочка. А собака подумала: "Раз я козленочек, то меня можно скушать". Такая
же мысль пришла в голову и доброй жене. Выбежала она из избы с топором и
давай гоняться за собакой, которая тоже видела выкрутасы червяка Вани и
иногда соревновалась с ним в беге на короткие дистанции: Тяжело ей было с
ним тягаться. Но, как говорил великий Лёня: "Легко бежится, когда за тобой
бегут". Час они бегали, два бегали, три бегали: Кому сейчас легко?
"Им-то хорошо!" - подумала девочка. "Тепло и мухи не кусают".
Замерзла она, вошла в дом, и увидела лежащего на белых простынях юношу.
Подошла она к нему и поцеловала в мертвые губы. Превратился юноша в медведя, завыл нечеловечьим голосом, посмотрел мутным взглядом на девочку.
А та как заорет: "Аааааааааааааааа". Испугался медведь и убежал в лес. С тех
пор его больше никто и не видел.
Тут и сказке конец, а тем, кто слушал, пора ложиться спать.
Все-все деточки. Спать! Дальше все будет только для взрослых. Исключительно
для взрослых.
Баю-бай! Баю-бай!
2. "ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ХОТЕЛ КУПИТЬ АВТОМОБИЛЬ"
В ЛЕТАРГИЧЕСКОМ СНЕ (НОВЕЛЛА ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ)
Я буду шепотом, чтобы не разбудить деток, ладно?
Все было, конечно же, совершенно не так.
Можно от первого лица? Так удобнее.
Меня зовут Мишель. Я не очень богат, вернее очень не богат. С
Натали мы снимаем восемь комнат в хорошем доме. Мы не делаем культа из
мебели! Зачем нам излишества? Комнаты просторные, особенно спальня. Приняв
позу эмбриона и ложась по диагонали, вполне можно в ней поместиться и даже
не стукаться во сне головой, если крепиться и не спать всю ночь. Мы спим
вместе с Натали. Я человек традиционных взглядов, и считаю, что влюбленные
должны проводить ночи вместе. Так же считала и Натали, пока не познакомилась
со мной. Не понимаю, почему ее мнение поменялось так резко? Верно, иногда я
кричу по ночам. Но в этом нет моей вины. Доктор объяснил, что таким образом
проявляется моя клаустрофобия. Когда я просыпаюсь от собственных криков, то
сжимаю возлюбленную в судорожных объятиях. Сначала она пугалась, а теперь
привыкла, хотя нервы у нее все еще не в порядке. Буквально на днях, она
очнулась среди ночи и прошептала:
- Слышишь?
- Нет, любимая, абсолютно ничего не слышу, - прошептал я сквозь сон, хотя и
слышал подозрительные шорохи.
- Ну, вот же! Совсем рядом! - не унималась Натали.
- Ветер, - отозвался я.
В соседней комнате, что-то упало.
"Неужели бабушкин чугунный утюг?" - подумал я.
- А теперь? - спросила Натали.
- Сосулька с крыши упала, - ответил я.
- Мишель, - сказала Натали. - Это воры!
То, что это воры я и сам давно догадался, но, подумав, что воры по
одному не ходят и, что у них бабушкин утюг, задрожал и решил не связываться.
- Да брось ты! Что у нас красть? - отмахнулся я, убив ее своей логикой.
- Черт! - выругались за стенкой.
- Мишель! Перестань дрожать! Ты же мужчина!
Мужчиной в этой ситуации быть совсем не хотелось, но если я не
встану сию же секунду и не "покажу этим ворам", то Натали пригрозила
покинуть меня.
Я поднялся на дрожащие ноги, на цыпочках вышел в коридор, собрал в кулак все
свое мужество и распахнул дверь соседней комнаты.
Там никого не было. Пот градом стекал с меня. Белозубым победителем я вернулся в спальню и обнял Натали.
И тут! О, ужас, прямо над нами раздались стоны.
- Что это? - испугалась Натали.
Азбука Морзе за правой стенкой включилась в какофонию звуков.
- О, Боже! - прошептал я.
В эту ночь мы так и не уснули. Бедный я! Не зря говорят, что женщины выносливее. Натали выглядела гораздо свежее меня.
Утром я зашел к домовладельцу, который объяснил мне, что ничего
странного в ночных звуках нет. Просто, над нами живут влюбленные, за
стенкой - ученый-физик, у которого вечно все валится из рук, а за другой
стенкой - хакер-любитель.
- Из чего сделаны стены дома? - поинтересовался я, - Из фанеры?
- Что вы! - поразился моей неосведомленности домовладелец. - Фанера слишком
дорога. Картон! Хороший добротный картон, даю вам честное благородное слово!
- Хм: - вымолвил я.
- Зато, в вашем доме нет тараканов.
- В каждом приличном доме есть тараканы, - заметил я.
- Что вы! - окончательно поразился домовладелец. - А если они выскребут
кусочек известки из швов? Дом же рухнет!
- А без тараканов: не рухнет?
- Ничто не вечно под луной! - философски заметил домовладелец и улыбнулся.
- Натали! - сказал я, вернувшись, домой. - В нашем доме нет тараканов!
- Правильно! - заметила Натали. - Вымерли от холода.
Действительно, было очень свежо.
- Что, у нас совсем не топят? - возмутился я и решил, что этого так не
оставлю. Я, который выкраивает жалкие крохи из своего жалования, чтобы
заплатить за отопление: Я: не испугавшийся ночных воров:
Я спустился в подвал, где обнаружил двух детей увлеченно дующих в трубки.
- Что вы здесь делаете? - возмутился я.
- Мы - ваше отопление, - ответили детки. - Нам за это платят.
- Почему так плохо дуете? - гневно спросил я.
И они задули сильнее.
- Мистер, чихните на нас! - попросили дети. - Мы заболеем, у нас поднимется
температура и станет гораздо теплее.
Я собрался с силами и чихнул.
Удовлетворенный, я поднялся к себе в комнату.
- Стало гораздо теплее, милый, - проворковала Натали, и поцеловала меня.
- Кстати, Мишель, а вот и тараканы!
Действительно, по полу пробежал таракан.
Мне стало плохо от мысли, что дом вот-вот развалится.
Словно тряпочная кукла я безвольно упал на пол, свернулся калачиком и уснул:
Я сплю уже давно - три дня. Бедная Натали не покидает меня и хорошо за мной ухаживает: кормит меня с ложечки и не дает замерзнуть: когда спит
вместе со мной. Впрочем, этого уже не случается:
Я знаю, что скоро она меня оставит ради моего лучшего друга Виктора, у которого своя машина и отдельный загородный домик, построенный
исключительно из пиковых дам. Сколько его помню, он всегда был бабником и
брюнеток предпочитал блондинкам. В этом мы с ним похожи:
Натали покинет меня, и я очнусь от летаргического сна: Поверье,
вскоре она вернется ко мне, потому что карточный домик Виктора рухнет, а
тараканы уйдут из наших комнат, так как в них опять похолодало.
Видимо жар у детей давно спал.